Читать книгу - "Леди, будьте паинькой [= Игроки в гольф-2 ] - Сьюзен Элизабет Филлипс"

Уоррен изумленно поднял брови, но Кенни только пожал плечами.

Шелби все это время молчала, но внезапно взорвалась, словно кто-то поджег под ней порох.

— Питер действительно точная твоя копия, Кенни, ваши детские фотографии не различить! Вы словно две горошины в стручке, и от этого мне еще горше! Это твой единственный брат, Кенни Тревелер, а ты поворачиваешься к нему спиной!

Кенни едва успел выхватить у малыша столовый нож.

— Это неправда. Я никогда не отрекался от Питера.

Но Шелби уже сорвалась с цепи.

— Ты ленив и безответствен. Не ходишь в церковь. Шатаешься по всей стране, отказываешься встречаться с приличными девушками, с которыми я тебя знакомила, раздаешь деньги торговцам наркотиками, и в мыслях не держишь остепениться. Если это не пренебрежение собственным братом, тогда что?

Эмма не успевала следить за ходом ее мыслей, но, пока старалась разобраться в путаной речи, Шелби начала задыхаться.

— Твоему отцу пятьдесят восемь! Он неправильно питается! Мало двигается! В любую минуту с ним может случиться инфаркт, и я останусь вдовой. И если что-то произойдет со мной, Питер будет один на всем свете. — Лицо ее некрасиво сморщилось. — Вы, конечно, считаете меня дурочкой, потому что никто из вас не знает, каково это — быть матерью.

Тори раздраженно вскочила и направилась к бару.

— В жизни не думала, что смогу любить кого-то так сильно, как Питера, и не вынесу мысли о том, что мой мальчик осиротеет.

— Он не останется одинок, — заметил Кенни сквозь зубы, так преувеличенно-терпеливо, что Эмме показалось, будто они не раз возвращались к этой теме. — Прежде всего шансы, что вы оба покинете эту землю раньше времени, — самые минимальные…

— И не убеждай меня. Такое нередко случается.

— И я уже говорил, что буду ему опекуном.

— Какой из тебя опекун? Я по ночам не сплю от тревоги. Даже работы не имеешь! Постоянно ввязываешься в потасовки и путаешься со всякими стервами! — Она осеклась и бросила на Эмму извиняющийся взгляд. — Я не вас имела в виду.

— Спасибо.

Эмма неожиданно сообразила, что никто не упомянул имя Тори в качестве возможного опекуна. Странно…

— Ты ведь согласен со мной, правда, Уоррен? — обратилась Шелби к мужу.

— Я еще не стою одной ногой в могиле, но трудно представить Кенни чьим-либо опекуном.

Эмма на мгновение застыла, но тут же вызывающе вскинула подбородок. Пусть это не ее дело, молчать нет мочи!

— Кенни кому угодно будет идеальным защитником!

Ответом было недоуменное молчание. Эмма растерянно моргнула, не понимая, что на нее нашло. Но она должна высказаться!

— Даже мне очевидно, что он заботится о Питере, а Питер его обожает. Шелби, мне понятно ваше беспокойство, но, как педагог, должна заявить, что оно совершенно беспочвенно. Достаточно раз увидеть Кенни и Питера вместе, чтобы понять: лучшего друга и покровителя для маленького ребенка не найти.

Все посмотрели на Питера, сосредоточенно слюнявившего большой палец Кенни.

Шелби сосредоточенно свела брови.

— Но только утром вы были уверены, что Кенни его покинул. Не слишком ли быстро вы меняете мнения?

— Теперь я узнала его лучше, — просто ответила Эмма.

Впервые с их ссоры во взгляде Кенни, который взглянул на нее, было что-то иное, кроме ледяной вежливости. Уголки его губ слегка приподнялись в неуверенной улыбке. Он уже хотел сказать что-то, но тут снова вмешалась Шелби:

— Питер нуждается и в материнской заботе. Что, если Кенни женится на ком-то вроде этой дряни Джилли Бредфорд?

Вернувшаяся с винным бокалом в руке Тори, как ни странно, поддержала Шелби:

— Никак не пойму, Кенни, что ты в ней нашел? Единственное, чем она может похвастаться, — так это лифчик полноты "Д", а это не так и много.

— У нее есть кое-что другое, — отбивался Кенни. — В отличие от вас и ваших подружек ее ай-кью[20]выражается трехзначной цифрой.

— Какая несправедливость! — возопила Шелби. — Ты ухаживал за моей соседкой по комнате, Кати Тиммс, и я отчетливо припоминаю, что она была членом «Фи-бета-каппа»[21]. Или «Фи-эм»?

— «Фи-эм», — кивнула Тори, усаживаясь. — Кроме того, ты гулял со старшей сестрой Бренди Картер, а Бренди изучала высшую математику. Помнишь, Шел? Она вечно ныла насчет своих трудностей.

— Ты уверена, что это была математика? — озабоченно осведомилась Шелби. — По-моему, это был класс по домоводству, и ей приходилось составлять семейный бюджет.

Кенни беспомощно воздел руки к небу.

— Вы, конечно, не поверите, леди Эмма, но у этих двух особ имеются дипломы колледжа!

Тори хихикнула и щелкнула брата по носу.

— Ты даже не обделил вниманием Дебби Барто.

— Неправда, эта была ее кузина Мегги, — вступилась Шелби.

— Да, но родная кровь не водица, и Дебби в сообразительности не откажешь, — вставила Тори. Глаза ее сверкали. — Помнишь, Шел? Какой бы продукт ты ни назвала, она всегда в точности знала, сколько в нем калорий.

— Видите, леди Эмма, — вздохнул Кенни, — эта интеллектуальная беседа достаточно ясно показывает, почему весь мир смеется над уроженками Техаса, Остается только извиниться перед вами и заверить, что не все наши желтые розы так очаровательно безмозглы.

— Ничего, все в порядке, — отозвалась Эмма, — хотя, боюсь, в переводе их речи несколько проигрывают. Я не все поняла.

— Считайте, что вам повезло.

Но Тори даже не подумала обидеться.

— Рычи сколько хочешь, братец, но клянусь, ты и понятия не имеешь, сколько калорий в шоколадном торте.

— Зачем мне это?

Тори послала ему торжествующий взгляд.

— В таком случае я советую тебе не думать так уж плохо об интеллекте техасских женщин.